Цена зелёной энергии: как проект Hyrasia One может повлиять на природу Мангистау

Автор: Алия Веделих

Проект Hyrasia One, который шведско-немецкая компания Svevind Energy Group планирует реализовать в Мангистауской области Казахстана, обещает стать одним из крупнейших в мире производителей водорода. Используя энергию солнца и ветра, он сможет генерировать до 40 гигаватт возобновляемой электроэнергии, что позволит производить до 2 миллионов тонн «зелёного» водорода или до 11 миллионов тонн зелёного аммиака в год. Однако биологи и эко-активисты полагают, что за этой зелёной риторикой скрываются серьёзные экологические риски и угрозы.

Масштабы и место реализации

Проект включает строительство пяти кластеров возобновляемой электроэнергии на территории порядка 5 500 км² и промышленного комплекса площадью около 70 км² вблизи портового посёлка Курык на берегу Каспийского моря.

Каждый кластер будет состоять из ветрогенераторов и солнечных панелей, использующих ветры и солнечную радиацию для выработки электроэнергии. Согласно веб-сайту проекта, ветропарки и солнечные станции будут обеспечивать 27 и 13 гигаватт электроэнергии соответственно. Ветропарки будут состоять из более чем 5000 ветряных турбин высотой втулки 150 м, что соответствует общей высоте в 225 метров. Солнечные станции займут общую площадь 150 км².

Эта местность – уникальный ландшафт холодных зимних пустынь, с богатым биоразнообразием и историко-культурным наследием. Здесь находятся важнейшие места обитания и маршруты миграции джейранов, куланов, медоедов и переднеазиатского леопарда, а также пути пролёта степного орла и других редких птиц.

Угрозы для дикой природы

В заявлении о намечаемой деятельности ТОО «HYRASIA ONE»от 2 сентября 2024 года указано, что “территории с высокой природной ценностью были исключены из планирования на самой ранней стадии предпроектных работ”.

Однако, как считают экологи, этого нельзя сказать в отношении двух планируемых кластеров «Рахым» и «Канагат», планы создания которых вызывают их особую обеспокоенность. Дело в том, что, согласно проекту, они будут расположены между особо охраняемыми природными территориями: Устюртским государственным природным заповедником, проектируемым кластером данного заповедника «Южный Устюрт» (Казахстан) и национальным парком «Южный Устюрт» (Узбекистан).

По мнению экспертов и эко-активистов строительство этих кластеров может привести к:

— разрушению экологических коридоров и мест обитания редких видов,

— нарушению миграционных маршрутов,

— росту фактора беспокойства и активности браконьеров,

— смертности птиц от столкновений с ветротурбинами и воздушными линиями электропередачи (ВЛ).

Проект уже вступает в противоречие с интересами дикой природы, ещё не перейдя к стадии строительства. Территория, зарезервированная под кластер «Канагат», накладывается на участок, где планируется оздание кластера «Южный Устюрт». Эти планы по расширению Устюртского заповедника разрабатывались в течение многих лет при участии самого заповедника, Министерства экологии и природных ресурсов Казахстана и природоохранных организаций. По неофициальной информации, теперь эта территория может не быть передана заповеднику. Редактор Ecostan News Алия Веделих направила официальные запросы в Комитет лесного хозяйства и животного мира и акимат Мангистауской области, чтобы уточнить ситуацию.

Все эти опасения экологи высказали в письменных обращениях как к первым лицам Федеративной Республики Германия — страны, которая обеспечила инвестиционные гарантии проекту, так и руководству проекта в Казахстане, а также Министерству экологии и природных ресурсов РК.

Уже сейчас, по данным BRCC пен АСБК, в Казахстане на линиях электропередачи ежегодно гибнут десятки тысяч птиц. Установка ветряков и строительство инфраструктуры без экологически обоснованного подхода может усугубить ситуацию.

Общественность не была услышана

Три казахстанские неправительственные организации — «ЭкоМангистау», «ЭкоМузей» и BRCC — при поддержке международных экспертов направили 10 февраля 2025 года обращение депутатам Бундестага, Президенту Германии Франку-Вальтеру Штайнмайеру, а также трём ключевым министрам — иностранных дел, экономики и защиты климата, и охраны окружающей среды. В письме выражается серьёзная обеспокоенность экологическими рисками, связанными с проектом Hyrasia One, и подчёркивается необходимость прозрачного, научно обоснованного и инклюзивного подхода при выборе площадок для размещения ветровых и солнечных установок в Казахстане.

По мнению авторов, выбор участков под строительство был осуществлён без полноценного обсуждения с местными жителями, экологами и научным сообществом. Представленные на сайте компании участки подаются как уже утверждённые, без пояснения логики выбора или рассмотрения альтернатив. Экологи настаивают: приоритет должен отдаваться полному исключению ущерба для природы, а не его компенсации — этот принцип закреплён как в международных обязательствах Казахстана (включая Парижское соглашение), так и в положениях Экологического кодекса страны.

Немецкий эколог Тиль Дитерих — среди тех, кто подписал обращение первым лицам ФРГ. Тиль представляет Немецкий союз охраны природы (NABU), являясь председателем его экспертной группы по Восточной Европе, Кавказу и Центральной Азии, а также является директором по биоразнообразию в карагандинском ЭкоМузее. Он узнал об этом проекте, когда в июне 2023 года президент Германии поехал не в Астану, а неожиданно в Актау:

“Тогда стало понятно, что дело серьёзное. Мы с коллегами сразу забили тревогу, потому что выяснилось: производство зелёного водорода хотят разместить рядом с Устюртским заповедником, в почти нетронутой пустынной зоне, где до сих пор нет ни дорог, ни линий электропередач, ни освещения. Эти территории мы хорошо знаем — более 10 лет работаем там, добиваясь номинации заповедника на включение в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

Почему выбор пал на особо уязвимые экосистемы, вместо того чтобы использовать уже существующие индустриальные зоны? На этот вопрос до сих пор нет ясного ответа. Общественность и независимые учёные не участвовали в выборе участков, общественные слушания либо не проводились, либо стали формальностью. И теперь уже вложены значительные средства в предпроектные исследования в локациях, которые с самого начала вызывают серьёзные экологические сомнения.

Кроме того, это представляет собой большой экономический риск для успеха проекта Hyrasia: если немецкая общественность поймёт, что «зелёный» водород из Казахстана на самом деле таковым не является, экспорт может просто не состояться.”

Тем временем, на сайте проекта Hyrasia One сообщается, что оценка воздействия на окружающую среду (ОВОС) и план управления экологическими и социальными аспектами (ПУОСС) будут опубликованы только к концу 2025 года. В опубликованном ранее заявлении о намечаемой деятельности компания уже оценивает потенциальное воздействие на популяции птиц и летучих мышей, а также на миграционные маршруты как «умеренное по масштабу» и «долговременное».

Другой автор обращения, Оңғарбаев Нұрлан, руководитель BRCC и член Общественного совета при Министерстве экологии и природных ресурсов РК, отмечает:

«На сегодняшний день представители Минэкологии при оценке последствий проекта сосредоточены в основном на вопросах водопользования и качества атмосферного воздуха. При этом действующая система экологического контроля не охватывает в полной мере риски для биоразнообразия. Это создаёт уязвимости в защите национальных интересов и открывает путь к получению разрешений даже в случае серьёзной угрозы для уникальной флоры и фауны — или для нарушения Экокодекса при формальном наличии всех всех необходимых документов.

Всё это происходит на фоне того, что Президент Казахстана уже дважды в этом году подчёркивал в своих выступлениях приоритет сохранения биоразнообразия как ключевого направления государственной экологической политики».

Что ещё тревожит активистов?

Наверняка ответы на вопросы, беспокоящие активистов, будут в ОВОСе, который компания обещает опубликовать к концу года. Hyrasia One обещает, что  эта оценка станет “самой масштабной в истории Республики Казахстан” и что будут учтены “как национальные требования, так и международные стандарты ОВОС”. ОВОС проводится немецкой компанией FICHTNER.

Для более полного понимания экологических рисков проекта эко-активисты запросили у руководства компании:

— Сведения о границах всех предполагаемых производственных площадок;

— Отчёт о результатах проведенной оценки по выбору семи производственных участков;

— Результаты экологических и социальных исследований, проведенных нанятой подрядной организацией;

— Детальные характеристики линий электропередач;

— Планируемые детальные проектируемые технические решения по сохранению биологического разнообразия;

— Годовой отчет или Отчет об устойчивом развитии акционера/акционером проекта за 2023 год.

В своём ответе представители компании пообещали, что заинтересованные стороны найдут большинство ответов в двух документах: предОВОСе, который должен быть опубликован на сайте компании в первой половине 2025 года, и ОВОСе — к концу года.

Кирилл Осин, руководитель “ЭкоМангистау” говорит, что ответ компании был выдержан в дружелюбном тоне:

“Руководство компании, в лице регионального директора и члена Правления ТОО “Хайрейжа Энерджи”, заявило о готовности к любому взаимодействию с заинтересованной общественностью и выразило намерение делиться информацией. Но пока что ничего не происходит. Компания сообщила, что проводит исследования и пообещала представить всю информацию по их итогам.”

В заявлении о намечаемой деятельности № KZ44RYS00756082 от 2 сентября 2024 года компания признаёт потенциальное воздействие на биоразнообразие, но не предоставляет оценок трансграничного воздействия, несмотря на близость к границам с Узбекистаном и Туркменистаном. Объёмы забора воды из Каспийского моря (до 93 млн м³ в год) и сброса очищенных сточных вод (до 43 млн м³ в год) тоже вызывают вопросы о долгосрочном воздействии на морские экосистемы.

Кроме того, проект планирует:

— трансформацию больших природных территорий под дороги и инфраструктуру,

— строительство сотен километров ВЛ,

— возможный забор и использование подземных вод, особенно в таком засушливом регионе как Мангистау.

Есть ли альтернативы?

Экологи предлагают перенести наиболее проблемные кластеры «Рахым» и «Канагат» на уже нарушенные – антропогенно измененные – земли — например, индустриальные участки вблизи г. Актау и Жанаозен или бывшие территории нефтегазовой разработки. Это позволило бы:

— сохранить дикую природу,

— использовать уже существующую инфраструктуру (дороги, ЛЭП),

— привлечь местных специалистов и упростить логистику.

“Мы не понимаем, почему немецкий проект стремится разместить производство водорода в нетронутой дикой природе, когда в регионе есть обширные промышленные зоны, использовавшиеся нефтегазовой отраслью. Использование таких территорий в сочетании с альтернативными источниками энергии позволило бы избежать разрушения природных экосистем. Более того, эти участки уже имеют развитую инфраструктуру (дороги, ЛЭП) и находятся ближе к населённым пунктам, где могут жить будущие работники,” — говорится в обращении казахстанских экоактивистов к первым лицам ФРГ.

Пока же компания Svevind и её казахстанские партнёры продолжают двигаться вперёд, лишь частично публикуя информацию о проекте.

Что делать?

Проект Hyrasia One имеет потенциал стать прорывом — или провалом — в истории «зелёной» энергетики в регионе. Чтобы он стал настоящим примером устойчивого развития, необходимо:

— провести независимую и открытую экологическую оценку с привлечением всех заинтересованных сторон,

— пересмотреть расположение ряда кластеров, особенно «Рахым» и «Канагат»,

— обеспечить доступ к полным данным по биоразнообразию и результатам экологических исследований для общественности и специалистов,

— обеспечить доступ представителей местных сообществ и НПО к процессу принятия решений.

“Мы готовы к открытому диалогу, чтобы найти справедливые и устойчивые решения для производства по-настоящему «зелёного» водорода в Казахстане — в том числе на побережье Каспийского моря. Этот процесс должен происходить с обязательным участием местных сообществ и гражданского общества. Для этого необходим доступ общественности к полной и достоверной информации о проекте, чтобы иметь возможность влиять на ключевые экологически значимые решения,” — заявляют казахстанские активисты. Добавляя при этом, что рассчитывают на “богатый опыт демократического управления в Германии, чтобы этот проект стал примером справедливого энергетического перехода в Казахстане — на благо наших стран и всего региона”.

Авторы обращения по-прежнему ждут реакции от руководства Германии. Тиль Дитерих объясняет, какие механизмы участия доступны внутри страны и почему действовать необходимо именно сейчас:

“Теоретически, в Германии есть механизмы — можно инициировать официальные петиции, или через оппозиционные партии подать так называемый «малый парламентский запрос» (Kleine Anfrage) в Бундестаг. Это требует усилий, но может сдвинуть ситуацию.

Проблема в том, что проект оформлен как частный — через немецкая компанию Svevind. Где они будут брать деньги и кто будет инвестировать — пока неясно. Мы подозреваем, что информацию намеренно не раскрывают до последнего, чтобы не активизировались механизмы общественного контроля. Поэтому чем раньше мы начнём шуметь — тем больше шансов, что ситуация изменится.”